Память без срока давности. Поговорили с ликвидаторами последствий аварии на Чернобыле

12 мая в Минском райисполкоме заместитель председателя МРИК Ирина Тихонко вручила нагрудные знаки ликвидаторам последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Нашему корреспонденту удалось с ними пообщаться и узнать удивительные истории.  

Жизнь Петра Ихванченко разделилась на до и после 30 апреля 1986 года. Тогда он был заместителем командира батальона по политической части. По словам мужчины, военнослужащих подняли по боевой тревоге и сообщили, что они поедут в Чернобыль.  

– Самое страшное – неизвестность. Помню, как мы все прощались навсегда со своими семьями, ведь никто не знал, что нас ждет. Моя жена Таисия осталась меня ждать с двумя сыновьями: старшему было 18 лет, а младшему 11. Переживал, что в последний раз их вижу, к счастью, все обошлось, – вспоминает Петр Григорьевич.   

Наш собеседник отметил, что ликвидаторы отправились в сторону аварии большой колонной: начало было в Бобруйске, а хвост находился в Минске.   

– 3 мая мы прибыли на место. Было очень тяжело и страшно, боялись лишний раз вдохнуть, но затем приспособились. Естественно все время находились в масках, ведь по-другому там никак…Работали с утра до ночи, как солнце взойдет, так и мы на ногах, – поделился ликвидатор.  

К слову, Петр Ихванченко служил именно в том полку, который продержался на зоне отчуждения ровно 1 год и 1 месяц.   

– Знаете, человек может приспособиться ко всему. За время ликвидации мы в деревне Дублин успели построить настоящий военный городок. Честно признаюсь, что я часто вспоминаю те времена, ведь столько всего наши глаза видели, что словами не передать, – рассказывает Петр Григорьевич. – Вы только представьте май с жаркой погодой: все должно цвести, а на твоих глазах зеленые деревья становятся желтыми. Мы их сразу же в могильниках хоронили. А сколько мы убирали слоев грунта, сколько скота спасли…очень и очень много.   

Изредка ликвидаторам удавалось созвониться со своими семьями. По мнению собеседника, этот фактор очень влиял на эмоциональное состояние.   

– Мы справились со своей задачей и это здорово! Пусть и сил, и здоровья много отобрало все это у нас. Ведь 95% тех, кто вернулся с Чернобыля, погибли от рака.   

Также в этот день наградили жителя Мачулищ Сергея Пацкевича, который участвовал в ликвидации последствий аварий на Чернобыльской АЭС с высоты. Его история началась с воспоминаний о наряде.   

– Помню замечательно тот день, 2 мая 1986 года, я в 6.30 утра вернулся с ночного дежурства в жилой городок. Со мной жила моя жена и два ребенка, кстати младшему было всего три месяца. После нескольких часов отдыха я узнал, что стану ликвидатором, – рассказывает Сергей Николаевич.   

Стоит отметить, что старшего лейтенанта ни на минуту не настиг страх, ведь приказ есть приказ. Это он еще понял, когда служил в Афганистане. Кстати, за тот сложный период он заработал достойные награды: орден Красной звезды и орден за службу Родине в ВС СССР 3 степени.   

– Честно признаюсь, что многое со временем стирается из памяти. Я запомнил на всю жизнь людей в белых халатах. Когда видишь, что все вокруг носят их, то только тогда ты начинаешь осознавать, что это дело просит отдельного подхода и внимания, – подчеркнул ликвидатор.   

Наш собеседник видел все масштабы трагедии с высоты и его задача была фиксировать уровень радиации над самим реактором. Как рассказал Сергей Николаевич, пробыл он там ровно до 18 мая. Кстати, все полеты записаны в летной книжке, которая сохранилась.   

– Все фиксировали: дату – период облучения, определяли дозу. Вспоминается мне, что врачи нам после приема пищи и до полета давали таблетки. Летчиков кормили всегда в столовой, ведь у нас должно быть правильное питание. В нашей службе каждая деталь важна, – подчеркнул Сергей Пацкевич. – При очередном полете над реактором сотрудник института атомной физики, посмотрев в блистер (остекление вертолета–Авт.), спокойно сказал: «Все-таки горит». А затем внес рекомендации для дальнейших действием с реактором.

Текст: Валерия ГРАМОВИЧ

Фото: МРИК