Жители Минского района обсудили сериал «Слово пацана». К какому выводу пришли?

В ноябре мир увидел первую серию кинокартины о дворовых ОПГ. Фильм о том, как казанские пацаны шли на разборки целым районом, прессовали других подростков и формировали свою общину моментально стал популярным. О «Слове пацана» не говорил только ленивый, а мнения о надобности кинокартины разделились. Одни уверены, что сериал о 90-х раскрывает для молодежи всю суть страшного лихолетья, а другие убеждены – «Слово пацана» нужно ограничить в показе для подростков. Так это или нет, выясняли житель Сеницы Владислав Подойницын и житель агрогородка Лесной Владимир Крук. Оба – представители разного возраста. Владу – 16 лет, а Владимиру – 39.

Владимир Крук: «Сериал я не смотрел до того момента, пока о нем не начали говорить на работе. Слово «чушпан» вдруг стало звучать из каждого кабинета, поэтому и я ради интереса начал смотреть. До этого видел только эпизоды в интернете. Картина «взлетела» в первый же день показа, спасибо за это современному «атомному» оружию – социальным сетям. Уверен, это был искусственный ажиотаж, который вышел из-под контроля и добрался до верхов власти. Не зря в России его думали запретить. Это не картина для детей».

Владислав Подойницын: «Все мое окружение вдруг стало говорить только об этом сериале. Зайдешь в инстаграм – там «Слово пацана», в ТикТок – там эпизоды, в аудиторию на пару – там бурные обсуждения сюжетных линий. Так и стал смотреть. Как маркетолог говорю: рекламу сериалу дали что надо, сработало. Но картина все-таки многих зацепила, значит, в ней для остальных было что-то стоящее».

Владимир Крук: «Я уверен: популярность сериала обусловлена правильным управлением социальными сетями и грамотной рекламой. Это рассчитано в большей степени на молодежь, она же и заинтересовалась тем, что так бурно стали обсуждать блогеры».

Владислав Подойницын: «Много размышлял на тему того, почему же это зацепило. И, что самое интересное, мой вывод переплетается с тем, что было в сериале. Многие мои сверстники росли без мужской фигуры в семье, как и главные герои «Слово пацана». И тогда, и сейчас в мире происходят страшные события, а подростки мечтают уйти из этой реальности и создать свою собственную. Вот так, как взлетели в одно время ОПГ, взлетела и эта картина. Правда, на середине она провалилась».

Владимир Крук: «В первой половине сериала был сюжет, интересные повороты событий, а уже потом – непонятная жесть, множество несостыковок, линия повествования потерялась. Конец был ни о чем. Как по мне, лучше бы сняли какой-нибудь фильм-биографию об одном из героев, рассказали бы детально, что такое 90-е и почему было страшно. Вот этого и не хватило. Вернее, этого не было. Мое поколение жило в 90-х, прекрасно пониманием, что тогда творилось, а вот молодежь… В сериале им так и не сказали: «Такое было. И так нельзя».

Владислав Подойницын: «Соглашусь, режиссеры пытались впихнуть все сразу в один сезон и поскорее закончить. Как мне кажется, это не совсем правильно. Всем, кто принял участие в создании, хочется сказать: раз взялись делать, то делайте либо масштабно, либо умеренно. Многие говорят, что в сериале показали достоверность. Так вот, мой дедушка жил в 90-е в Москве, и он очень много раз подчеркнул после просмотра сериала, что такого страха не было. Да и, если честно, когда смотришь картину, складывается ощущение, будто в это время не было ни одного хорошего человека, который не входил в преступную группировку. Слишком много внимания общинности, кодексу чести и так далее. Ко всему прочему, милиция там никакая, простолюдины ничего из себя не представляют… Мораль такая – тебе поможем, другим навредим. Это не пример для молодежи».

Владимир Крук: «Как по мне, сериал должен был быть исключительно для взрослых. Все преподнесли так, будто вместо главных героев-бандитов в ролях мушкетеры. Куда делись пионеры, милиционеры, адекватные люди? Будто ситуацию пустили на самотек».

Владислав Подойницын: «Мне кажется, это сериал и для детей. Молодежь сейчас стала оторванной от взрослых, поэтому они ищут почву для обсуждения в таких сериалах. Но что сделать, чтобы избежать пагубного влияния?»

Владимир Крук: «Надо вести идеологическую работу. Местами жесткую, но нужную. Когда дети заняты в школе, у них нет времени на насилие, на группировку, на разборки. Да и мысли такой не возникнет. Если честно, я бы встретился лично с каждым из героев и пообщался бы в отдельности. Я бы у них всех спросил: «Ребята, зачем?»

Владислав Подойницын: «А я бы пообщался с Пальто или с Вовой Адидасом. Один – из интеллигентной семьи, второй – с понятием чести и морали, так сказать, военной прививкой. Они ведь оба были совершенно нетипичными участниками группировки. Мне было бы интересно поговорить с ними о том, какая цель у всех этих сборищ. Зачем они тогда были нужны?»