«Меня зовут Геннадий. Мне 68 лет. У меня есть любимая жена, трое детей и шестеро внуков. Я уже на пенсии, но продолжаю работать. В свободное от работы время читаю лекции. Я доволен своей жизнью, благодарен за то, что имею. И я… алкоголик».

О Геннадии мне рассказал сотрудник Минского областного клинического центра «Психиатрия – наркология» Евгений Агеевец, с которым мы познакомились на профилактическом мероприятии в Минском РУВД. Глядя на людей, которых принудительно привели на беседу, я спросила в лоб: «Евгений, а вы можете привести пример человека, который раз и навсегда отказался от спиртного и в корне изменил свою жизнь?» Тогда Евгений позвонил своему знакомому, который не пьет уже 31 год. Так мы познакомились с Геннадием.

«Полжизни пил, сейчас живу трезво»

«Я буду очень рад, если это кому-то поможет», – сказал наш герой, соглашаясь на эту беседу.

– Гена, помните, с чего все начиналось?

– Я родился в Руденске. Родителей в поселке уважали, папа работал агрономом. В семье я был младшим из шестерых детей. В пятом классе мы с друзьями решили не пойти на урок немецкого: мол, чего пойдем, если это язык наших врагов? Вместо этого взяли деньги, которые дали нам на обед, и пошли в магазин. У папы не было ноги, поэтому продавщица поверила, когда я сказал, что покупаю вино для него. Мы выпили по стакану, а что было дальше – уже не помню. Проснулся я в сквере: отец тряс меня за плечо. Мы пришли домой, и я получил ремня. Три года после этого спиртного я в рот не брал. Второй раз употребил после выпускного в восьмом классе. Выпил стакан водки, эффект от которого помню до сих пор: ощутил себя сильнее, красивее, смелее, мудрее… И с тех пор по выходным на танцах мы собирались и выпивали. Осенью я уехал учиться в Украину. Там пил, когда хотел. Пропивали стипендию, начались проблемы с учебой. Училище я окончил и стал работать буровым мастером в Карпатах. Работали вахтовым методом. Взрослые пили, и я с ними. После пьяных выходных мне было очень плохо. Смотреть на спиртное не мог, меня тошнило, а мне говорят: «Похмелиться надо. Чем заболел, тем и лечись»… С тех пор алкоголь нужен мне был каждый день.

 Из-за алкоголя пришлось уволиться с работы и вернуться к родителям. Оттуда меня забрали в армию.

Вскоре после возвращения из армии пьяным пошел на танцы. Там один парень задел плечом мою девушку. Я избил его так, что попал в места лишения свободы. Через 5 лет вернулся, уехал к брату в Ташкент, устроился там на работу, но продолжал пить. Однажды в нетрезвом состоянии повздорил с человеком и… пырнул его ножом. Снова оказался в тюрьме. На этот раз в Средней Азии.

– У вас на правой руке большая наколка с изображением православного храма. Как она появилась?

– Когда попал в тюрьму, пришла мысль, что, видно, судьба моя такая. Времени много, наколки у многих, попробовать хочется… И вот почему-то захотелось на религиозную тему. Маму вспомнил. В моем детстве религия была под запретом – «опиум для народа», никто о Боге не говорил. И вот тогда, в тюрьме, вдруг вспомнилось детство, как мама приводила соседку, которая знала молитвы, как они надо мной простуженным молились, потом лечили. Вот пошепчет эта бабушка надо мной, про Боженьку что-то расскажет, и наутро я почему-то всегда был здоров.

– А желание уйти от зависимости вас не посещало?

– Было. Впервые такая мысль пришла ко мне именно в тюрьме. Хорошо помню тот момент. Мне 33 года, у меня один за другим умерли мать и отец, ушли из жизни братья. И ни на одних похоронах я не был, ни с кем из них не попрощался. Вспомнил маму. Она была самым дорогим человеком для меня в жизни… Плакал, вспоминая, как зимой возвращался домой весь озябший, а она брала меня под одеяло и согревала. Мама моя… А я даже на могилу не мог приехать. Подумал тогда: «А если бы не пил, докатился бы до такого, попал бы в тюрьму?» И тогда четко помню мысль: «Выйду – никогда больше пить не буду»… А через час я уже принял дозу.

Vita Nova

Когда освободился, приехал в Минск к сестре, и там, выйдя покурить на лестничную площадку, познакомился с женщиной. У нас завязались отношения, но планов я никаких не строил. Пил, пропадал, но все равно возвращался к ней. Жизнь у нее была непростая. Вдова с двумя детьми, выпускница престижного вуза, образованная, начитанная, с красным дипломом. Что-то меня цепляло в ней. Нравился ее взгляд на жизнь, внутреннее состояние…

 Жениться-то я не собирался. Меня милиция заставила.

Жилья не было, нигде не был закреплен. После освобождения я под контролем: три нарушения – и тебя снова в места заключения. И вот когда на меня снова надели наручники, я попросил уже из отделения дать возможность позвонить. Набрал Ане, она все бросила и приехала. Ей и говорят: «Если распишитесь с ним, мы его никуда не отправим, будет у вас закреплен». А она им: «Я согласна». 6 мая мы расписались.

– И после этого вы все равно продолжали пить?

– Да. Однажды заявил жене: «Я пью потому, что у меня нет своих детей». А она мне отвечает: «Родим. Только чтобы появился ребенок, надо быть трезвым». Тогда я впервые закодировался. Надо сказать, что за время наших отношений кодировался я дважды. И дважды срывался. Выдерживал каждый раз по 11 месяцев.

– Почему?

– Потому что тогда я не понимал, что алкоголизм – это болезнь, и болезнь смертельная, и что пить нельзя совсем. Ни рюмки.

Как сорвался в последний раз – как сейчас помню… Апрель. День рожденья дочки. Иду на работу счастливый, весь в мыслях о жене и дочке, прямо свечусь от счастья. Ребята из бригады заметили, говорят: «Что ты такой радостный?» Рассказал, а мне в ответ: «Так надо это дело отметить». Мне не жалко – купил, угостил, сам выпил. Нормально отработал смену, не добавлял. Купил подарки жене и дочке, цветы… Вышел на остановке за 60 метров от дома и… встретил там старых знакомых. На день рожденья так и не попал. Пил три дня. Сам себя ненавидел, но остановиться не мог. Забирали меня из квартиры друга уже на скорой…

 Я поймал тогда такое состояние: жить не хочу, употреблять не хочу и домой не хочу после случившегося, но… ноги сами привели.

После этого срыва мне необходимо было физически восстановиться, и я пришел в дневной стационар. Помню, заведующая держит шприц и говорит: «А может, сходишь к анонимным алкоголикам, они ж у вас в соседнем доме теперь»… И почему-то я послушал. Помню, только очень смущало меня слово «анонимные». Думал: они что, анонимно пьют или секта какая? Но вот решился. Захожу в помещение, смотрю на сидящих там людей и не понимаю: «Разве это алкоголики?! Вот я алкоголик. А они? Нормальные, красивые, трезвые люди». Ну, думаю, точно подвох какой-то… Но тут случилось чудо. Незнакомый человек стал рассказывать о своей жизни так, как будто рассказывал о моей. Не было никаких отличий. Кроме одного: он не употреблял алкоголь уже несколько лет, за которые его жизнь кардинально поменялась. И я ему поверил. Два часа пролетели незаметно. Помню, иду после первого собрания по улице и встречаю старых друзей, еще по первой судимости (их уже в живых нет). Они мне говорят: «Геша, давай по рублю». Я дал им рубль, но сам не выпил. Я уже жил чем-то новым. Это случилось 17 апреля 1991 года. С тех пор я остаюсь трезвым.

– Спустя годы, когда вы уже столько проанализировали, можете сказать, что вам мешало бросить?

– Я думаю, гордыня. Ведь жена и раньше мне говорила об этом. Она много читала, всячески пыталась мне помочь. Но я никак не хотел признавать, что в плане интеллекта и образования она гораздо превосходит меня.

– Геннадий, расскажите о вашей жизни сейчас. Что вы ощущаете?

– Мне интересно жить, я иду на работу с радостью, возвращаюсь домой с радостью. И очень благодарен судьбе и той силе, которая привела меня к другой жизни и которая толкнула мою жену ко мне. Думаю, это было что-то свыше. Мне хочется жить. Хочется уделять время жене и внукам. Хочется помогать другим так же, как когда-то помогли мне.

P. S. Людей, которых пример Геннадия привел к трезвой жизни, уже сотни. Он читает лекции и консультирует в разных регионах Беларуси, в России и Украине, Литве и Латвии. Евгений Агеевец написал о нем книгу «Дожить до рассвета» – историю жизни и преодоления.

Текст: Анна ГАЛКОВСКАЯ

Фото носит иллюстративный характер